Но через социальное служение много людей пришло в церкви...

Это миф, количество членов в церквах почти не увеличилось. Кто-то благодаря соц.служению остаётся в церкви, но в основном нет, т.к. люди приходят за едой, одеждой и т.п.

Социальное служение помогает наладить контакты с органами власти?

Государственная власть не справляется с нуждами людей, в стране жуткий кризис, столько людей за чертой бедности, вне сферы нормальной жизни. Поэтому помощь в социальном плане — это действительно повод заявить о себе. Но, как показывает практика, люди, которым помогают, не идут ко Христу. Они идут именно за помощью. Конечно, Бог хочет и этого, но задачу перед Церковью Он поставил иную — проповедовать Евангелие. Нужно понимать, что не задача Церкви совершать социальную работу. Задача Церкви - благовествовать и помогать духовно расти членам Церкви. Я убеждён, что какие-то вещи государство не решит без Христа: ту же проблему демографии (на последнем ХМКК о ней говорили) или проблему абортов. Церкви есть что сказать на эту тему. Но это не главная её цель. А иногда кажется, что именно для этого Церковь создана, только и слышно: социальное служение, «социалка»... В 2008 году я побывал в Амстердаме в менонитской церкви, откуда вышли первые баптисты. Всё то же здание, лавки те же, что и 400 лет назад. Но сегодня там всё пронизано социалкой, за всё собрание ни слова не было сказано о Христе!

Тем не менее, ваша церковь кормит малоимущих...

Мы принимаем это служение, как помощь нуждающимся, но не ставим цели сотрудничать с властью. На мой взгляд, христиане должны помогать ближним, но на личном уровне. Да, Христос сказал: «Вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились» (Иоа. 6:26), мы должны помогать, но не должны забывать о назначении Церкви.

На конференции по соц.служению пасторы делились, что некоторым пришлось отказаться от этой деятельности, т.к., помогая малоимущим, церковь сама стала нуждаться...

Как правило, у любого социального проекта в России есть спонсоры, иногда это даже государство. Если бы социальное служение проводилось на деньги поместной церкви, результат был бы потрясающим. Члены церкви могут принять решение: «Так, нам нужен 1000000 руб. в год. Нас 100 человек. Т.е. надо скинуться каждому по 10000 руб. в год на это служение». И это реально! В год столько пожертвовать даже пенсионер может. И он будет радеть и молиться об этом служении, т.к. он в него реально вложился. Но пока этого нет, недоброжелатели так и будут кричать, что Церковь кормит людей на американские деньги. Если бюджет церкви будет прозрачным, если каждый член церкви сможет сказать, что это он жертвовал на социальное служение, отношение будет совершенно другим.

Иногда не хватает не только материальных, но людских ресурсов.

Социальное служение — это очень тяжёлая работа, занимающая огромное количество времени. Мы когда-то в церкви начали заниматься бомжами, это был ужас! На одного обездоленного надо было потратить уйму времени, каждому надо выправлять документ, они постоянно «срывались», при этом жили у нас, тут же бегали наши дети... Постепенно мы прекратили это служение, не потому что мы разлюбили бомжей или не хотели им помогать, а потому что один бомж забирал все наши силы, мы больше ничего не могли делать... Во всём мире социальной работой занимается государство. У нас эти функции попыталась взять на себя Церковь, но это жутко дорогое дело. И сжирающее все ресурсы. Давайте посмотрим на цифры: евангельский блок — это 300.000 реальных людей, но в России около 40.000.000 человек нуждаются в реабилитации! То, что мы делаем, это капля в море. Хорошо, что что-то делается, но это не сможет решить проблему.

Но на те церкви, которые не занимаются социальным служением, косо смотрят, их упрекают: «Рядом с вами столько нуждающихся, а вы ничего не делаете!»

Мы протрубили, что это, якобы, задача Церкви, и естественно, от Церкви стали этого ждать. Но РПЦ, например, не усердствует в социальном служении. Это не значит, что кто-то прав, а кто-то виноват. Важно понять, что социальное служение — это не главная задача Церкви, она создавалась не для этого. Получилась интересная вещь — мы увидели нужду, отозвались на неё, и все стали говорить: «Вот вы этим и занимайтесь! Вот для чего Церковь-то нужна!» Если я утром подберу мусор на улице и выброшу, это не значит, что я стал дворником, и мне не станут говорить: «Вон мусор валяется, ты чего это его не убираешь!?» Социальная работа — это задача государства.

Тогда непонятно, должно быть в Церкви социальное служение или нет?

Должно, но оно не должно быть доминирующим. Главное служение Церкви — это благовестие. Элементарный вопрос: сколько церковь тратит на Миссию? Если такая строчка в бюджете церкви отсутствует, это уже о многом говорит. Сколько миссионеров церковь содержит?У нас в братстве 2000 церквей, если бы каждая церковь содержала хотя бы двух миссионеров, у нас было бы 4000 миссионеров! Это миф, что церковь не может никого содержать, десять человек уже могут содержать пастора!

Может, внимание к социальному служению связано с веянием времени? Нет уже тысячных евангелизаций, массовых покаяний. Но на оказание конкретной помощи люди отзываются.

Есть прекрасные виды помощи: «Горячая линия», молодёжные клубы. В 1994 году мне посчастливилось участвовать в организации одного из первых на Украине подобных клубов.Он до сих пор работает, только теперь там своё здание, 10 человек в штате. И молодёжь идёт валом. Сейчас активно развивают программу для детей с ДЦП, даже лагеря отдыха для таких детей проводят. Но они называют это не социальным служением, а «молодёжным общением». Там постоянно меняются программы, ребята ходят в походы, сплавляются на плотах и т.д. При этом неверующих процентов 70. Так из этого клуба за 10 лет сформировалось 4 церкви по 150 человек. И работа идёт постоянно.

Существующее сейчас в братстве социальное служение рассчитано на людей зависимых, бедствующих. Есть ли другие формы этого служения?

Моё сердце болит за то, что мы практически не работаем со средним классом и средним возрастом. Мы активно работаем с заключенными, создаём ребцентры, но почти забыли про студентов. Я много езжу и вижу, что в церквах процентов 70 мужчин это, так сказать, «бывшие». Они горячо любят Господа, но каков их круг общения? Естественно, в церковь они приводят себе подобных. С реабилитантами бывает непросто, но я очень их люблю, при этом вынужден констатировать факт: мы «упустили» интеллектуалов, образованных людей, средний класс. Мы к ним не идём, и они к нам не идут! А движущей силой здоровой церкви всегда были люди работящие, много читающие. Они креативны, они по-другому подходят к решению вопросов, т.к. у них кругозор другой, образование другое, они готовы жертвовать, и у них есть что жертвовать. Они могут решать стратегические задачи.

Как же достигать образованных людей?

Мы не умеем этого. Мы умеем с бомжами работать, но не с интеллигенцией. Они тоже нуждаются, но в другом. Им надо создавать клубы общения. Возьмите успешного менеджера. У него, как опросы показывают, обычно 2-3 высших образования, плюс пара курсов, зарплата средняя 150.000 руб. Он знает о Боге, может, читал Евангелие, но он одинок, он работает по 18 часов в сутки. У него уже куча болезней, т.к. перегрузки большие. Водка, наркотики ему не интересны. Он бы с удовольствием поговорил о духовном, но когда он приходит в церковь, то видит, что там нет людей его уровня, и он уходит. Есть в церквах и успешные люди, но это в основном или дети верующих родителей, или люди, покаявшиеся после того, как они достигли такого положения. И их единицы. Они бы и привели себе подобных, но куда? Поэтому необходимо создавать христианские клубы общения для таких людей, молодёжные лагеря для студентов, устраивать специальные конференции. Есть молодёжные церкви, но в основной массе церкви состоят из людей пожилых, а значит, вымирают. Это тоже одна из проблем социального служения. К чему мы стремимся? Кого мы достигаем?

В РС ЕХБ социальное служение уже выделено в отдельное направление.

Добавить комментарий